Бои за остров Даманский

Так началось двухнедельное вооружённое противостояние, о котором даже сегодня, спустя более полвека, предпочитают не вспоминать. А знать и помнить этот исторический урок надо всем, тем более что в нашем районе живет 74-летний старосиндровчанин, бывший на самой передовой и участвовавший в вооруженном конфликте!

Родился А.Г.Стенюшкин 20 августа 1947 года в Ефаеве в семье колхозников. Родители с весны по осень работали в местном сельхозпредприятии, а зимой – валяли валенки. Мать часто ставила в пример сыну работу ветврача из Гумен Н.П.Королева, мол, ездит на лошади, как барин, да дела ведет хорошо. В общем, надо учиться на ветврача! Непосильная задача для мальчишки, с которого за учебу никто и никогда не спрашивал, а главная его задача была воды натаскать, скот накормить, дров наколоть да печь истопить… Но послушание исполнил: после 8 класса поступил учиться в зооветтехникум. После его окончания Алексея Григорьевича направили работать ветфельдшером в Инсарский район. Он пошел в военкомат, чтобы сняться с учета, а ему там сразу же вручили повестку о призыве в Вооруженные силы. Он подумал – армия мужчине нужна, не стоит отлынивать, успеет еще поработать в сельском хозяйстве. Тем более в феврале 1967 года призывали всех парней, с которыми он учился. Служить попал на Дальний Восток. Воинская часть 40888 артиллерийского 378-го полка встретила новобранцев сурово. Служба получилась, мало сказать, тяжелой. Кормили плохо. Первый год на столах даже крошек хлеба не оставалось в столовой. По словам Стенюшкина, им, прошедшим краткосрочные голодовки в техникуме, было привычно, а вот тем, кто приехал из дома, пришлось совсем не сладко. Ведь и в казарме был невыносимый холод. В увольнение никого не пускали.

Второй год службы стал им уже более легким и привычным. Одно "но" - в стране произошел переход с трехгодичного на двухгодичный срок службы: все товарищи уволились, отправились домой, а двум краснослободчанинам – Стенюшкину и Беляеву все не приезжала замена. В конце февраля 1969 года парни были на учениях в поле, неподалеку от воинской части. Голодные и уставшие за длительный период мечтали о доме. Командир дивизиона спросил своих солдат: здесь поужинаем или отправимся в часть? Все единодушно согласились ехать в часть! Однако по приезду для разбитых и осунувшихся ребят сразу же прозвучала боевая тревога: все совершили 30-километровый марш-бросок к острову Даманский. Всю дорогу полк двигался молча с выключенными фарами у автомобилей. Как только военнослужащие добрались на рассвете к месту боя сразу же прозвучала команда – огонь беглыми!!! Выпустили весь боезаряд...

- Когда мы приехали, пограничники за пару часов уже были расстреляны, поэтому нам сразу же пришлось вступить в бой, - рассказывает А.Г.Стенюшкин. - Я был санинструктором батареи, где шесть орудий и 80 солдат, поэтому в мою задачу входило оказывать им первую медицинскую помощь и отправлять в санчасть раненых, а также подтаскивать снаряды для орудий, чем я и занимался без передышки. Тот из мужчин, кто знает, что такое "беглый" огонь - метод увеличения плотности артиллерийской стрельбы, знает, насколько это физически сложно. Во-первых, сильный холод. Во-вторых, снаряды очень тяжелые. В-третьих, интенсивность стрельбы должна быть самая высокая, по сути, мы создали шквал огня, чтобы подавить противника. Чтобы держать темп, мне пришлось раздеться вплоть до гимнастерки и бегать бегом от орудия к орудию. Одним словом, передовая, мы вели самый настоящий бой. Но про нас и про все происходящее на границе никто в стране не знал. Что все последующие дни мы наблюдали и стреляли, в частности, 15 марта, когда фронтальное нападение повторилось, из гаубиц 122 мм, зарядом №6, уже по выверенным координатам стреляли по скоплению китайских частей на границе. Три раза мы сами попадали под мощный обстрел врага. Видел ли я его в лицо? Только в дальномер и бинокль. Батарея находилась в трех километрах от китайцев. Но результат такого противостояния познал с лихвой, помогая раненым и отправляя тела погибших товарищей. Страшное зрелище, казалось, в мирное время.

- Когда было относительно тихо, мы рыли окопы, орудия готовили к новой стрельбе, в общем, работы весь мой период на передовой, а он был со 2 марта и вплоть до увольнения - 20 июля 1969 года (Приморский край, Кировский район, с.Пантелеймоновка) оказалось очень много. И ни до сна, ни отдыха, - продолжает Алексей Григорьевич. – Перед отправкой домой со мной провели "беседу", ведь впервые после 1941 года войска чужого государства вторглись на нашу землю. Хоть эту агрессию обычно и называт "событиями на острове Даманском", "пограничным инцидентом" или "конфликтом", но то была самая настоящая война, хотя короткая и локальная. Неформально ее даже называли "Первой социалистической": впервые в истории одно социалистическое государство напало на другое. Так что мне сказали: "Вы здесь не были, никому и ничего не рассказывайте, а если начнете языком чесать, то мы вас найдем!".

Вернулся домой, решил поехать на заработки в Саранск, но на автостанции случайно встретил однокурсника Николая Старостина. Он позвал на работу в Старое Синдрово. Трудоустроился в совхоз "Старосиндровский" ветфельдшером. Поработал и решил, либо учиться дальше, либо уходить из профессии, насколько мне не нравилось, что и как я делаю. В итоге окончил Казанский ветеринарный институт. 10 лет проработал главным ветврачом, потом еще 15 лет директором самого большого совхоза "Старосиндровский" в Мордовии (15 сел и деревень округи), где в четырех отделениях трудилось 1100 рабочих.

- Почему я всю свою жизнь молчал? Один раз не выдержал, сказал по-мужски, когда директор совхоза Г.А.Варламов опровергнул факт наличия территориальных проблем с Китаем. Ну я и решил доказать, что являюсь единственным участником тех боевых действий на передовой, - продолжает А.Г.Стенюшкин. – И не переспорил, один вердикт: "Вре-е-ешь!" И что толку доказывать кому-то, когда надо было бороться уже саму жизнь здесь, дома. Тяжелое время. Перестройка. Сплошная нервотрепка, из которой мне выходить живым помогал Иван Яковлевич Верендякин. Отец Иван открыл и обустраивал в селе храм. Я ему и передал его здание, в котором все годы были ремонтные мастерские. Потом помогал ремонтировать церковь. Батюшка приходил ко мне на планерки в кабинет: мои сердечные приступы совершались на его глазах. Он знал мои жизненные потрясения, в том числе боевые действия, колоссальную ответственность за хозяйство и людей, болезни, связанные с переживаниями, уж больно близко все принимал к сердцу. И помогал – лечил, успокаивал: "Не нервничай, в твоей жизни все у тебя сложится хорошо". И все получалось, как он предсказывал. Операции, по его молитвам, прошли успешно. Я помогал ему, когда он стал игуменом Санаксарского монастыря. Отец Иероним стал крестным отцом моих детей. Мне помогал пройти тяжкий путь болезней, которые и сподвигли меня в период лечения в больнице, я уже тогда 10 лет проработал ветфельшером на ветучастке, обратиться в военкомат в начале 2005 года для подтверждения статуса. Оформлялся на пенсию. Хотелось на автобусе по льготному билету ездить. И 21 марта 2005 года после многочисленных запросов в архивы министерства обороны в Подольске и проверок в ведомствах мне выдали удостоверение ветерана Великой Отечественной войны со словами: "Благодарим, вы же Родину защищали, не дали пройти врагу!". Ветеранам, принимавшим участие в боевых действиях в СССР, выдавали удостоверения ветеранов. Однако в то, что я являюсь участником Великой Отечественной войны и имею права и льготы, установленные ст.15 ФЗ "О ветеранах" в Пенсионном фонде не поверили. Отказали инвалиду. Написал письмо тогдашнему Главе республики Н.И.Меркушкину. Когда находился в госпитале, получил положительный ответ. Сделали перерасчет пенсии. Потом возникали проблемы с социальными службами, отменяли льготы. Приходилось восстанавливать. Вот так я боролся за свои права.

У А.Г.Стенюшкина до сих пор болит душа потому, что уже после распада Союза, в 1997 году, по завершении демаркации восточного участка рубежа остров Даманский отошёл Китаю и получил название Чжэньбао, что в переводе значит "драгоценный". А ему, как молодому парню, все снится эта села Пантелеймоновка, где части давно нет и все разрушено.

- Поверьте, я не жалуюсь, - подытоживает Стенюшкин. - Старое Синдрово и лес – люблю. Радуюсь, что рядом – супруга, у детей и внуков все хорошо. Они живут в мирное время. На жизнь – не обижаюсь, она богата на встречи с хорошими людьми и дела. Просто не осталось с кем поделиться, когда на вопрос, как дела, я бы по-прежнему отвечал: "Опять во сне был в Пантелеймоновке… " И у нас завязалась бы соответствующая беседа.